avto
Баннер
ANJ "Поверь, Карлсон, не в пирогах счастье"
2024-03-29
Читателей онлайн - 108

Группа АнЖ – явление на нашей сцене, безусловно, уникальное. Уникальное, в первую очередь по тому, насколько бурно общественность каждый раз реагирует на любой шаг, любое действие, любое слово, как-то связанное с самим коллективом и его лидером Анатолием Журавлевым. Вот как раз о подобного рода реакции, о том, что важно, а что не важно в современном музыкальном бизнесе, и, конечно же, о новом диске группы ‘100 миль по прямой’ мы и решили поговорить с Анатолием.

- Начнем, с дежурных вопросов про новый альбом: как он называется, и так далее – все, что обычно рассказывается про новые альбомы?

«Да, новый альбом – это событие, как и любой, наверное, альбом. Вообще, я считаю, что новый альбом для музыканта - это, пожалуй, самый большой праздник. Ведь проделано такое количество работы, столько было переживаний на эту тему, вечная беда со звуком, поиск каких-то новых звучаний, да бог его знает, что еще… Поэтому вот этот долгожданный альбом ‘100 миль по прямой’, то, что он сейчас, наконец, уже выйдет – это действительно для нас событие и праздник».

- Что можно сказать про материал?

«Песни получились очень разные. Название поскольку такое абстрактное – хотя на первый взгляд и кажется, что ‘100 миль по прямой’ - это ясно и понятно – но, на самом деле, каждый слушатель может себе представить все что угодно, вложить в это свой смысл, поэтому и песни получились разноплановые. Единственное, что их объединяет, - это общая концепция группы, все композиции получились очень боевыми, «медляков» на этом альбоме нет - они будут на другом диске – а здесь все конкретно, жестко, напористо».

- Кстати, по поводу названия возникает вопрос, очень здорово напомнило ТаТу ‘200 по встречной’…

«Вообще, если говорить про ‘100 миль по прямой’, то идея этого альбома возникла еще задолго до появления группы ТаТу и их альбома ‘200 по встречной’. Поэтому так уж получилось. Принципиально менять название, только из-за того, что это группа ТаТу, не хотелось. Мало ли, может, сейчас какой-нибудь народный коллектив или казачий хор пишет альбом под названием ‘100 верст по дороге’, или где-нибудь в Ирландии кто-то пишет пластинку под названием ‘100 акров зеленого горошка’ - неважно. Просто вот такое название».

- Ты сказал, что каждый может по-разному трактовать название пластинки, какой смысл в него вкладываешь непосредственно ты?

«Сложно сказать, если идти от названия песни, текст которой менялся, и не один раз… Пожалуй, движение… если выстраивать некий ассоциативный ряд, то это движение. Какой-то отрезок, путь, то, к чему мы стремимся, участок, который нужно пройти, может быть, это отрезок нашей жизни».

- Хорошо, давай еще немного пройдемся по названиям песен, «открывашка» альбома называется «Атака Клонов», со Звездными войнами это как-то связано?

«Нет, никак не связано, это опять же некий символ. Понимаешь, так как я пишу стихи еще с детства, для меня поэзия – это не просто взял и написал, я не могу так писать, музыкальные стихи особенно. Я вообще не музыкальный поэт, я не поэт-песенник, поэтому стихи к песням мне даются особенно трудно. Но, естественно, в своих стихах я всегда отталкиваюсь от каких-то образов, ассоциаций, и атака клонов – это тоже аллегория. Для меня это просто новый современный символ. Я, вообще, люблю обращаться к современной символике – она дает большую почву для воображения, для каких-то идей. То есть, если тот же «Оборотень-Вервольф» - это уже классика, как и вся тема оборотней вообще, то клоны - это абсолютно новая и очень интересная и богатая тема. Вообще, на мой взгляд, как русский рок, так и русский металл очень зациклены на какой-то определенной, уже ставшей привычной символике, в то время как надо искать какие-то новые образы. Это, пожалуй, самое важное для поэтов и музыкантов сегодня. Конечно, если говорить о моих текстах, то их можно ругать, кому-то они могут нравиться, могут не нравиться, но, самое главное, что это может дать какую-то новую идею для тех, кто пишет сейчас, хотя бы задать какое-то направление. Я не претендую на роль мессии, но, с другой стороны, как поэт я вижу, что тяжелое направление оно уже закисло у нас в стране. Нужно искать свежие темы».

- Ну да, а тема клонов, она, по большому счету, для концептуального альбома годится.

«Да, безусловно, ее можно очень долго развивать, находить очень много различных ассоциаций, новых идей. Это ведь может служить образом для чего угодно. Например, мы так стремились к той же демократии у нас в стране, а теперь наша система начинает клонировать те же корпорации – чем они не клоны? Сотрудники одинаково одеваются, ходят в одни и те же рестораны, появляется система сетевой торговли – это все тоже клонирование».

- Скажи, а тебя самого, как человека, идея клонирования не пугает?

«Ты знаешь, это вопрос из серии, чем отличается лекарство от яда – дозой. То же самое и клонирование, как медицинское средство, то, что может помочь людям – это замечательно. Так же, как и ядерное топливо, например…»

- Ну, с учетом того, что мы все знаем историю человечества, знаем, во что обычно обращается человеком в принципе любой прогресс…

«Да, он обязательно бьет по нему же самому, конечно. Но я на это смотрю, как на неизбежный факт. Я считаю, что в этом смысле бояться и пугаться, внутри себя содрогаться от этого факта, это бессмысленно. С этим ничего нельзя сделать, мы не можем этим управлять уже».

- Сам себя стал бы клонировать?

«Честно говоря, не задумывался об этом. Чтобы появились новые “запчасти”, может быть, это и клево».

- Клип на песню «В такт», почему решили снимать именно в Швеции?

«Я посмотрел клип In Flames, и мне очень понравилось, как это было сработано, именно, не с точки зрения сюжета - его там просто нет – но там очень здорово сняты музыканты. Кроме того, Патрик Уллиус, который снимал клип, по сравнению с нашими живодерами оказался гораздо милосерднее, стоит это дешевле. Хотя бы за счет того, что в Швеции они не сидят и не волынят, как у нас, а работают нормально. То есть, фактически, за один день мы отсняли весь клип. Да, он не заморачивается на сюжете – это непривычно для нас, но зато Патрик умеет классно снимать музыкантов, он любит тяжелую музыку, он сам этим увлекается, он блестящий оператор сам…»

- …и фотограф

«…И монтажер – у него очень много талантов, которые он на полную катушку реализует. И работает он на площадке, как машина. Для меня это тоже был очень полезный опыт, так как я сам снимаю как режиссер, мне было очень полезно поучиться, но этому научиться – невозможно, потому как, помимо всего прочего, у него еще и очень хорошая команда. Ведь у тебя может быть очень хорошая идея, или ты можешь очень хорошо сработать, как режиссер, но ее или на стадии монтажа запорют, или оператор где-нибудь наваляет и так далее… А у Патрика хорошая, отлаженная система, и если кому-то хочется снять что-нибудь необычное, то лучше, чем он, наверное, никто не снимет».

- Мы с Патриком несколько номеров назад делали пространное очень интервью и попытались полностью охватить все стороны его творчества, но вот по поводу необычности я бы, может, и не согласился. Дело в том, что, если судить даже по тем же сборникам клипов, которые сейчас выходят, когда смотришь эти подборки практически безошибочно можно определить, через 20 секунд, что тот или иной клип снимал Патрик. И, поскольку работает он очень много, чувствуется, что он начал уже немного повторяться; не было ли опасений на этот счет?

«Есть такое ощущение, потому что как режиссер я вижу, что определенные ходы и моменты, у него действительно могут повторяться, но, мне кажется, что это, скорее, почерк, нежели клише. Потому что, смотри сам: вот есть классная подача барабанщика, например. Работу барабанщика очень сложно передать на видеопленке, потому что она, с одной стороны, очень эмоционально, а снять ее невероятно трудно. Тем более что всегда барабанщиков вставляют в клипе, по остаточному принципу, а ведь это самая главная машина в группе. И получается, что буквально в нескольких штрихах надо подать все эмоции. Так вот, мне кажется, что Патрику это удается. Именно снять музыканта, понять его эстетику смысл, в какой момент его лучше поймать и как его преподнести зрителю. Ну и, кроме того, у нас режиссеров, специализирующихся именно в этом жанре попросту нет. Очень много попсовых клипмейкеров, но в поп-музыке подача совсем другая».

- Кстати, насколько мне известно, Патрик очень любит в своих клипах использовать всякую пиротехнику, причем по поводу и без повода. А вот у тебя в клипе ее почему-то не оказалось…

«В сценарии клипа изначально у меня был огонь, но оказалось, что там получить разрешение на съемку этих эффектов очень трудно. И мы от этой идеи решили отказаться. Кстати, следующий клип я решил, что все равно опять буду сам снимать. Мне кажется, что мы сделаем не хуже. По крайней мере, если судить по статистике нашего сайта, те клипы, которые я снимал, их скачивают ничуть не меньше и не реже. Но я очень благодарен Патрику, потому что, помимо того, что он снял нам замечательный клип, это еще и оказалось отличной школой».

- Хорошо, а дальнейшая перспектива клипа какова? Просто я знаю, что даже на западе лейблы, которые вкладываются в клипы своих групп, фактически работают в стол - отдача от ротации минимальная…

«Минимальная, согласен. Но, вообще говоря, видеоклип сейчас благодаря современному развитию техники может позволить себе фактически любая группа. Я вот сейчас ночами периодически сижу юзаю и разбираюсь со всякими видео-редакторами. Дается мне это все достаточно легко, поскольку я уже давно с компьютером, что называется «на ты» - так вот я пришел к выводу, что сейчас снять клип хорошего качества с минимальными затратами на бюджет могут позволить себе очень многие коллективы. Тем более в России. У нас в этом плане возможностей гораздо больше, потому что можно найти друзей-операторов, друзей-режиссеров – просто за счет именно дружеских отношений все можно сделать».

- Ну да, и за дорогой софт платить не надо…

«Вот именно, все это есть. Так что, действительно, можно снимать офигительные совершенно клипы, просто не лениться. Что же касается отдачи от ротации, да, можно рассуждать в том духе, что: зачем снимать клипы или записывать альбомы, если все равно это потом переведут в mpeg4 или mp3? Согласен, но сейчас в современных условиях клип становится своего рода визитной карточкой. Как раньше мы узнавали артистов по фотографиям, сейчас их узнают по клипам, которые все равно, тем или иным путем доходят до слушателя. Ну, и, кроме того, видеоклипы сегодня – это целое отдельное музыкальное явление, фактически отдельный жанр, который очень востребован зрителем. Ведь сегодняшнее поколение зачастую по-другому и не воспринимает ничего, кроме как с телевизионного изображения, к сожалению, конечно».

- Ок, в таком случае я хотел бы теперь перейти к вопросу о другом сотрудничестве с зарубежными профессионалами – твоей работе со студией Finnvox. Насколько я понимаю, мастеринг группа будет делать там

«Совершенно верно».

- Так вот, поскольку проблема саунда - это была главная проблема первого альбома, то решение работать с Finnvox на новом диске, это был урок, извлеченный из прошлого?

«Какой урок! У нас вышел первый альбом. Когда ты делаешь альбом, ты уже не чувствуешь вообще ничего, ты, как спортсмен, который уже не понимает быстро он бежит или медленно, он не может себя реалистично оценивать. Так же и у нас. Тем более что здесь, в России нет налаженной системы, нет продюсеров, которые придут тебе и скажут, вот пиши гитару здесь, вокал здесь. У нас вообще нет продюсеров для этого жанра. И в результате каждый начинает заниматься самообразованием и поиском в этом плане. И мы, естественно, тоже через это прошли. Ничего страшного в этом нет. Другой вопрос, что мы просто очень здорово накололись с человеком, который обещал нам все сделать, все спродюсировать, а в результате пришлось останавливать печать дисков и изымать тираж из продажи и заново все сводить уже на студии Черного Обелиска. Митяй все хорошо и качественно сделал, а мастеринг мы уже делали в Finnvox. Так что вот этот второй вариант альбома «Под пристальным прицелом» звучит уже вполне достойно. Но сейчас этого нам уже мало. Поэтому для второго диска, мы модернизировали свою студию, докупили оборудования, и наш же звукорежиссер организовал новую систему записи, и после этого мы зазвучали уже совсем по-другому».

- Хорошо, ну а почему все-таки именно с Finnvox решили работать? Потому что это торговая марка, или по предыдущему опыту?

«По предыдущему опыту. Берутся быстро, делают качественно – а-ля Патрик. У них уже есть определенный наруленный саунд, узнаваемая картинка звука. Конечно, если сравнивать Finnvox с какими-то заокеанскими студиями, то в Штатах или в Канаде, качество звука, конечно, совершенно другое. Но, тут не надо забывать, что там и оборудование принципиально другое. Они технологически идут довольно сильно впереди Европы. Ну, а Finnvox делает стабильно качественный мастеринг. Фактически только за счет мастера, мы уже на первом альбоме подняли качество звука на три головы выше, по сравнению с исходным материалом. Поэтому, на наш взгляд, для второго альбома не было смысла искать еще какой-то вариант, потому что они показали себя с лучшей стороны».

- Над звуком работал сам Мика Юссила?

«Нет, с нами работала Минерва».

- Обычно, когда группа приходит в студию, она приносит с собой несколько дисков, на звук которых хотелось бы ориентироваться, какие диски принесли вы?

«Разные команды. Например, Static X - у них очень хороший звук, Mudvaуne – тоже американский звук. Еще очень хороший, мягкий звук, который, кстати говоря, ближе к европейскому стандарту у Ozzy Osbourne, на последнем или предпоследнем альбоме, сейчас уже не помню точно. Впрочем, мы сейчас уже говорим о таких нюансах, которые нашему слушателю не очень интересны. Слушатель, кстати, был вполне доволен и первым нашим диском».

- В этом году группе АнЖ исполняется четыре года, оглядываясь назад, на тот путь, который был пройден, какой итог можно подвести?

«Мне кажется, итоги-то подводить еще рановато. Если говорить о том, чего мы добились… Поучаствовали во многих интересных акциях, дали много концертов, у группы есть какое-то движение – это я чувствую. Медленно, но верно мы все-таки двигаемся вперед. Появились новые фанаты, легче стали относиться журналисты, кстати. По крайней мере, уже не так неприязненно, одиозно, как это было вначале. Кстати, в этом плане, мне гораздо больше нравится отношение за рубежом. Там никому неинтересно, кто ты и что ты вне музыкальной жизни. Ты выступаешь как музыкант, в этой ипостаси, и относятся к тебе тоже как к музыканту. А как ты к этому идешь - это десятый вопрос. Какая разница, то-то может плотником работает или в морге кем-нибудь – это личное дело каждого. Музыка не имеет границ, ни национальности, ни социального статуса – музыку может играть кто угодно. А у нас зачастую получается так, что если ты рокер или музыкант, то ты обязательно маргинал. А если ты не соответствуешь этому образу, то ты не имеешь права заниматься музыкой. Так вот возвращаясь к теме, сейчас отношение определенно стало, по крайней мере, терпимее».

- Хорошо, а проблемы какие основные?

«Проблемы такие же, как и у всех. Основная проблема – это отношение к тяжелой музыке, к року в нашей стране вообще. Все это идет от нашей совковой статусности. То есть считается, что попса – это музыка безобидная. А рок, а уж тем более, тяжелый рок обязательно несет в себе какую-то опасность, соответственно его никто никак не поддерживает, кроме энтузиастов. Притом, что в той же Финляндии или в Норвегии эта поддержка идет на государственном уровне. Мы, конечно, еще не скоро дорастем до такого уровня. Отсюда и проблема того, что негде выступать, нет никакой поддержки. И, кстати, тут даже деньги мало что решают. Говоря серьезно, если бы можно было деньгами решать вопросы, то группа АнЖ, может быть, была бы уже намного более известна, чем сейчас. Просто поскольку финансовые возможности, у меня естественно чуть больше, чем у большинства российских групп. Но я не всемогущ. Я с этим сталкивался уже, и, на самом деле заранее знал, что так оно и будет. Дело не в деньгах, а в том, что люди принципиально не принимают это направление. Значит такая судьба – к этому надо относиться стоически и не париться на эту тему, и двигаться дальше. Будет движение – значит, будет и результат».

- Понятно. Тогда следующий вопрос, уж коль скоро мы заговорили о статусах. С появлением группы АнЖ, у нас почти сразу появился термин олигарх-metal, как ты сам к этому относишься?

«Ну, это глупо просто. Хотя бы потому, что, будучи человеком с экономическим образованием, я вообще никаким образом не могу отнести себя к олигархам. Олигархия – это связь финансового капитала с государством, слияние. А в моем случае об этом и речи быть не может. Да и вообще, я и занялся-то бизнесом, зарабатыванием денег просто по жуткой необходимости. Я хотел художником быть, музыкантом, даже в училище собирался поступать. И даже, когда занялся бизнесом поначалу, думал: ну поработаю годик, а потом можно и мечту начать осуществлять, но тут ведь дело такое…»

- Затянуло?

«Нет, не затянуло, просто это необходимо, тем более что это открывает и дополнительные возможности. Я вообще по натуре трудоголик. Но вообще, возвращаясь к вопросу, это было обидно. Во-первых, потому что, как я уже сказал, олигархам – им не до металла».

- Ну да, они у нас либо в Краснокаменске, либо на Чукотке.

«Совершенно верно. Просто всегда, когда ты пытаешься что-то сделать, обязательно найдутся злые языки, которые всеми правдами и неправдами будут стараться обвинить тебя во всех смертных грехах».

- Кстати, в этой связи появился вопрос. Примерно год или два назад, на одном известном музыкальном форуме, появился topic: «задайте вопрос группе АнЖ». Откуда возникла эта идея, таким вот образом выйти в народ? И какой вопрос больше всего задел?

«Я про это, честно говоря, ничего не знал. Мне кто-то из знакомых посоветовал зайти на этот ресурс и почитать. Я это сделал, и сразу понял, что эти люди сами себе придумывают какие-то истории, и сами охотно в них верят. Поэтому я и решил выйти к аудитории, пообщаться с ними, ответить на все интересующие их вопросы, просто чтобы снять эти ненужные домыслы. А по поводу вопроса… Не знаю, не было такого, наверное. В конце концов, если ты идешь в публичность, становишься, хотя бы немного, публичным человеком, к этому надо быть готовым. Единственное, что задевало тогда и, пожалуй, сейчас тоже, это отношение по принципу: «вот, он всех купил». Это обидно. Я, будучи человеком, который действительно может себе зачастую позволить чуть больше, чем другие, и я не верю в деньги так, как в них верят другие. Вот это меня больше всего расстраивает. Люди почему-то верят во всемогущество денег, хотя мы живем отнюдь не ими, мы живем совершенно другими отношениями. У нас очень много в жизни строится на простых, нормальных, дружеских человеческих отношениях, которые ты ни за какие деньги и нигде не купишь. И сам я воспитан в совершенно других традициях. У нас дома, сколько я себя помню, кругом всегда были книги. Книги, знания – вот к чему стремиться-то надо, на самом деле. Я, например, свое время трачу, не просиживая в казино, а осваивая какие-то новые программы на компьютере, которые мне интересны. И я постоянно переживаю из-за того, что мне не хватает времени, на то, чтобы осваивать что-то новое, в той степени, в которой, может быть, хотелось бы. Но у каждого свой внутренний ценз. И если люди считают, что их можно купить, то какая же им тогда цена, действительно… Они и себя не уважают, получается, ставя такой вопрос. Вот это меня, наверное, больше всего удивляет, поскольку не этим нужно жить, не переживаниями из-за того, сколько у кого денег. Так ведь можно и удавиться, если знать, что у Абрамовича миллиард».

- Ок, хорошо, а все-таки, что можно купить за деньги, а что нельзя, применительно к группе АнЖ имеется в виду?

«Очень немногое, на самом деле. Просто потому что возможностей их (денег) приложить гораздо меньше, чем может показаться. Потому что ты предлагаешь определенный продукт, рассчитанный на определенную аудиторию. И думать, что здесь все можно решить деньгами, равносильно тому чтобы, например, в каком-нибудь сельском районе, где нет ни речек, ни воды, рекламировать яхты. Ты потратишь только огромные деньги на рекламу, увешаешь все столбы, а отдача будет нулевая. Есть понятие целевой аудитории, и в нашем случае возможности, заявить о себе в рамках данной целевой аудитории, очень ограничены. Естественно, те возможности, которые есть, я стараюсь максимально использовать, но я не собираюсь за это ни перед кем извиняться или оправдываться. Любой музыкант, если бы ему дали шанс, этим шансом бы воспользовался – и это нормально, я считаю. Было бы странно, если бы оно было по-другому. А, вообще говоря, абсолютная вера в деньги, в то, что в шоу-бизнесе любой вопрос решается деньгами – это, наверное, самое большое заблуждение, в котором, увы, пребывают очень многие музыканты. А уж если тебе нужны деньги, то изволь искать их сам. Ни один попсовый продюсер не вкладывает деньги в свои проекты, все деньги артисты ищут сами, продюсер этим не занимается. Наоборот ты ему платишь заплату, а он уже тебе все за эти деньги делает».

- Ну, хорошо, а группа ТаТу, уже поминавшаяся сегодня всуе. У этих двух девочек, вряд ли были такие деньги…

«Ну, начнем с того, что фамилия Катин очень известна в музыкальном бизнесе. Это музыкант, прекрасный композитор, который написал практически все лучшие хиты группе Дюна, включая «Страну Лимонию». Так что эти люди в этой тусовке оказались не случайно. Там вообще, случайных людей не бывает. А в нашей индустрии, в тяжелой музыке все по-другому. Пробиться гораздо сложнее, и, еще раз повторюсь, не все можно решить деньгами. Возьмем простой пример. Тебе нужно организовать концерт и привести на него три тысячи человек. С учетом нынешнего количества концертов и обилия рекламы на каждом углу, сделать так, чтобы на твой концерт пришло искомое количество людей рекламными средствами очень сложно и дорого. Еще сложнее эти деньги отбить, просто потому что сделать билет на металлический концерт по тысяче долларов нельзя, даже по сто - нельзя. Гораздо проще и дешевле было бы, например, организовать концерт, где первым трем тысячам пришедших платили бы по 20 долларов каждому, а остальные проходили бы бесплатно. Уверяю вас, что в этом случае затраты были бы значительно меньше, чем на рекламу. И если бы я занимался музыкой потехи ради, просто чтобы потешить свое самолюбие, то пойти по этому пути было бы гораздо проще и быстрее. Но мы этого не делаем. Нам это неинтересно и ненужно. Свою аудиторию надо завоевывать, а не покупать. И я, кстати, возможно один из немногих, кто может быть в этом плане честным с самим собой до конца. Я знаю, как делаются, так называемые «битки» у нас, и вы это прекрасно знаете. Но я не организовываю «битков», я не пытаюсь что-либо искусственно создать, я не хочу себе лгать. У нас своя музыка, свое направление, и добиваться в нем всего нужно только своими силами, и никак иначе».

- Что же, большое спасибо за честный и откровенный разговор и удачи.

«Спасибо, и вам того же».
 
ЕЩЁ В ПРОДАЖЕ:
РЕКЛАМА В ЖУРНАЛЕ:
Уникальное предложение! Скидки до 33%! ПИШИТЕ!